Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в.
Место издания: Москва|Берлин
ISBN: 978-5-4499-0182-8
Страниц: 427
Артикул: 74263
Краткая аннотация книги "Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в."
В монографии рассмотрены изменения самосознания, мировоззрения и культуры «верхов» Российского государства от реформ царя Федора Алексеевича (1676–1682) до начала XVIII в., отраженные в социально ориентированном творчестве придворного поэта. Зеркалом перемен выступают зародившиеся в этот период явления русской стихотворной культуры: литературная эпитафия и иллюстрированные книги для обучения детей.
Эти явления выбраны для исследования из-за богатства содержания, культурной и научной новизны. В жанре литературной эпитафии было известно менее 4% рассмотренных в книге текстов. Из созданной при Дворе блестящей системы учебных пособий для образного преподавания в «Материнской школе» внимание привлекали лишь Буквари. В монографии дано академическое издание вводимых в научный оборот памятников.
Книга показывает, как принимались в высших слоях светского и церковного общества культурные перемены, раскрывает общие (но не общеизвестные) духовные тенденции в «верхах» Российской державы. С привлечением всего материала эпохи автор рисует характеры «творцов» и культурно активных представителей столичного общества: от царей, патриархов и знати — до монашества, купечества и приказных, даже посадских людей.
.
Содержание книги "Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в."
Введение. Образ неведомой культуры в стихах придворных поэтов
Часть I. ЖИЗНЬ В ЗЕРКАЛЕ СМЕРТИ
Глава 1. Литературная эпитафия: персонажи и заказчики
Первые литературные эпитафии
«Рукописи не горят!»
Высшие чины России
Аристократия
Думные чины и фавориты
Профессионалы управления
Торгово-промышленные люди
Представители церкви
Находки и утраты
Глава 2. Придворный стихотворец: сотворение жанра
Традиция и новое содержание:
Характеристика персонажей
Композиционные решения
Бумага, камень и живое слово
Плиты и столпы
Надписи «столпа» 1682 г
Стороны или варианты
Классификация надписей
Часть II. ПОЭЗИЯ ПРОСВЕЩЕНИЯ
Глава 1. Материнская школа для царских детей
«Учитель народов» в россии XVII в
«Раздробленность» культуры трудами историков и филологов
Открытия и заблуждения
В тени Брайловского
Беловой авторский сборник
Триптих «Материнской школы»
Содержание и традиция
Концепция Коменского на российской почве
Глава 2. Новая педагогика при московском дворе
Просвещение и дворянство
Дворяне в истории и географии
Познавательные «потехи»
Мир в «потешных» картинках
Начинания царицы Наталии Кирилловны и их судьба
Часть III. ИЗ АРХИВА ПРИДВОРНОГО ПОЭТА
1. Комплекс новых литературных эпитафий
2. Поэтический триптих для материнской школы
Едем си есть сладость
Екклесиа си есть церковь
Град царства небеснаго
Заключение. Поэт и культура эпохи перемен
Именной указатель
Список сокращений
Все отзывы о книге Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в.
Книга дает глубокое представление о том, насколько существенное значение имела культура в развитии государства.
Отрывок из книги Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в.
Часть I. Жизнь в зеркале смерти 29 уже о пожалованиях, которые ценились при дворе значи-тельно выше простой платы за труд (слова гонорар еще не бы-ло, но de facto гонорар существовал и в деловой, и в почетной форме)24. Поэт мог ожидать, что его эпитафию если и не выре-жут на камне, то художественно вышьют на одном из драго-ценных покровов (подобно известным по описанию покровам в усыпальнице Годуновых в Ипатьевском монастыре25). В лю-бом случае эпитафию можно было зачитать, хотя бы на помин-ках. Скорее всего, так и произошло: оставшийся в авторском архиве беловик написан на обычном листке в 4º, но сложен в несколько раз вдоль узкого края, подобно раздавленному столбцу-свитку для ношения в сапоге. Такие беловики ораций, в том числе разбитые на роли для искусного чтения несколь-кими лицами и запачканные в их сапогах, я видел в архиве Ис-томина. Больше надежд Карион связывал несколькими годами прежде с эпитафией патриарху Иоакиму — выдающемуся ар-хипастырю XVII в. и своему щедрому работодателю (поэт даже упомянул о его «щедротах безмерных» в подробном, но вполне каноничном по содержанию стихотворном тексте). Патриархам не принято было писать развернутых эпитафий, однако в этом случае стоило постараться. Выходец из рода городовых дворян Савеловых, своими заслугами пробившийся в москов-ский список Иван Петрович, в монашестве Иоаким, правил Церковью долго и энергично, составил в ее истории целую эпо-ху (1674–1690)26 и вполне мог позволить себе неординарно распорядиться собственными похоронами. Согласно записанной его личным секретарем Карионом Ис-томиным Духовной грамоте, Иоаким завещал похоронить себя не в Успенском соборе — общей усыпальнице архипастырей всея Руси, а в излюбленном им Новоспасском монастыре (где долго служил), да и то лишь потому, что понимал «великое 24 За выдающиеся литературные, х...
С книгой "Стих и образ изменяющейся России: последняя четверть XVII — начало XVIII в." читают
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Бестселлеры нон-фикшн
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Новинки книги нон-фикшн
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Богданов А. П. другие книги автора
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
Посмотреть
и мы свяжемся с вами в течение 15 минут
за оставленную заявку